Прыжок. кульбит, сальто - по пересеченной местности и для того, чтобы ускользнуть от неусыпного ока стражи. Санера, не смотря на неожиданные трудности, все же проникла на охраняемую как царский дворец территорию поместья аль-Хариджи. В ее семнадцать лет это было невероятным успехом. Откинув за спину длинную косу почти черных волосы, девушка затаилась за декоративным кустом, выжидая, пока ночной сторож пройдет мимо. Единственное, чего она действительно боялась - это собак, которых, по легендам в ее воровском кругу, спускали каждую ночь, и не кормили неделями для пущей злобности. Акне предстояло проникнуть в спальню хозяина поместья, и забрать одну премилую вещицу, с которой мужчина не расставался. Проблема была в том, что этой вещицей являлась сабля Зумрада, за которой следили лучше чем за господином, но и стоила она так, что при желании можно было жить припеваючи до конца жизни. Выбирая между быстрой казнью и хорошей наградой, Сери выбрала адреналин, возможность разбогатеть и выбраться из полунищенского состояния.
Мягкие кожаные сапожки точно по ноге позволяли ступать бесшумно, ни единая бляшка на одежде, к которым крепились кинжалы, не звенела в тишине, позволяя девушке оставаться незамеченной как можно дольше. Санера резво пригнулась за очередной куст, видя освещенный передвигающийся круг, сигнализирующий о приближении очередного патруля.
Хвала богам, ничего не ела... Хотя бы легко бегаю... Так, теперь направо и вверх.
Прекрасно понимая, что через все поместье с охраной ей не пройти незамеченной, Акна заранее выяснила через посредников, где находится спальня господина. Второй этаж, даже такой высокий, как в этом доме, не являлся преградой для той, что с детства занималась тренировками в горах, и была способна взобраться на любой уступ с минимальными опорами.
Подождав, пока пройдет еще один сторож, девушка тенью скользнула к дому, подпрыгивая и вставая на карниз окна первого этажа, находя малейшие зацепки для дальнейшего движения вверх.
Вот... А мне говорили - слишком высокая, слишком высокая! Подавитесь, коротышке здесь не подняться!
Усмехнувшись своим мыслям, мрачной и злой усмешкой, Санера сделала усилие, повисая на руках, а потом поднялась, в итоге ценой сломанного ногтя попадая в неосвещенную комнату Зумрада аль-Хариджи. Глаза еще на улице привыкли к темноте, так что Акна замерла только чтобы увидеть обстановку комнаты, найти саблю и ни на что не наткнуться.
На кровати со множеством пологов кто-то тяжело вздохнул, и Сери замерла как испуганный заяц, чувствуя, что сердце бешено колотится, грозя выдать ее с потрохами. Не смотря ни на что, она двинулась вперед, осторожно отодвигая полог и проникая внутрь защищенного от москитов пространства кровати, на которой лежал сам Зумрад, и одна из его, по всей видимости, наложниц. Рядом с рукой мужчины лежало то, за чем египтянка и пришла - сверкающая даже без освещения сабля, которой молва приписывала всякие волшебные свойства. Лично Сери приписывала ей свойство обеспечить жизнь, стоило только продать на черном рынке. Осторожно вытащив оружие, Санера уже была готова в обратный путь, предварительно обмотав саблю мягкой тканью и повесив за плечо, как неосторожно двинулась, задевая локон женщины на ложе.
- Ты кто? - Сонно спросила блондинка, спросонья не понимая, что за дела творятся в Датском королевстве. - Охрана! Господин! Господин Зумрад!
Акну словно ветром сдуло из комнаты в коридор. Заметавшись из стороны в сторону, девушка попыталась спрятаться, но все, до чего она смогла додуматься - спрятать получше сворованное, и убежать в другую комнату. Это получилось на автомате, да еще таком, что девушка не запомнила, куда сунула саблю. Абсолютно. Неизвестно, какими мотивами она руководствовалась, поступая подобным образом, но факт остается фактом - Санеру Акну схватили почти на выходе из поместья, транспортируя обратно в спальню господина. Хрупкая девушка между двумя нубийцами смотрелась очень жалко, а в голове у несостоявшейся воровки вертелась одна и та же мысль.
Зато теперь сабля потеряна. Я не знаю, где она, но уверена, что ее не найти. На виду у всех, и одновременно - нигде.
Швырнув на колени Сери, охрана отошла, а девушка моментально подняла голову, чтобы осмотреться при свете в спальне Зумрада, в самую последнюю очередь останавливая взгляд на нем.

Отредактировано Санера Акна (2012-05-09 01:24:11)

- Где моё оружие?
- Хороший вопрос... - Едва слышно пробурчала Санера себе под нос, устраиваясь на пятках, понимая, что сидеть, возможно, будет долго и упорно. Оглядывая высокого мужчину, которому уступала в росте максимум сантиметров пять, девушка запнулась взглядом о его глаза.
Все. Он меня на кусочки взглядом порежет, потом изжарит, затем оживит и спросит еще раз, где сабля.
Акна медлила с нормальным ответом, который был бы слышен хозяину дома без усилий. Сложив руки на коленях, девушка потянулась было почесать локоть, который укусил москит, но тут же оказалась подхваченной на ноги нубийцами, которые без зазрения совести принялись ее осматривать, кидая найденное оружие на маленький кусочек пола перед Зумрадом. Два кинжала, по локоть длиной, крепившиеся в ножнах на бедрах, четыре метательных ножа, по два на каждом запястье, маленькая подушечка с иголками, и духовая трубка - предметы, которые с грустным мелодичным звоном и стуком (от деревянной трубки) упали на камень пола.
- Вообще-то, это мое оружие. А где сабля, я знать не знаю. В доме, наверное. Хотя не уверена. - Санера протестующе дернулась в руках одного стража, пока другой пытался более крепче ее прощупать на предмет тайных карманов и ножей в подкладке одежды. Нубиец посмотрел на Акну как на идиотку, и покачал головой.
- Что, не веришь? У меня склероз. - Девушка показала язык и попыталась бежать. Разумеется, с самого начала нечего было рассчитывать, что хрупкая семнадцатилетняя Сери справится с опытными двухметровыми накаченными охранниками, по крайней мере, в честном физическом бою. Но откуда она могла знать о таком виде спорта? Санера двумя ногами прыгнула на ногу охраннику, который ее держал, засветив локтем в глаз, и нырнула от объятий другого, выезжая только на своей ловкости и маневренности. На какой-то момент египтянка даже забыла о хозяине дома, и этого делать не следовало. Спасаясь от нубийца, Акна в диком прыжке очутилась на кровати. Если точнее, то на Зумраде. Если еще точнее - сидя у него на коленях. Долю секунды смотря на него ополоумевшими глазами, с расширенными зрачками, которые закрывали всю зелень радужки, девушка дико завизжала, глуша аль-Хариджи воплем, и кубарем скатилась на пол, прямо под ноги страже. Те той же ошибки совершать не стали, поэтому заставили Акну снова сесть на колени, но на этот раз один из нубийцев держал ее руки на верху, а коленом прижимал вниз, заставляя выгибаться и постанывать от боли. Санере казалось, что еще секунда, и ее спина просто сломается, как тросточка.
- Ааа, да я правда не знаю! - Всхлипнула девушка, мотая головой в разные стороны, чтобы убрать волосы с лица. Недолговечная завязка с кончика косы слетела, и теперь пряди водопадом спускались вниз, касаясь пола.

Сери сжала губы, смотря в глаза хозяину дома, стараясь ни звука не проронить от боли в своей спине, которая только усилилась при поднятии головы. Не смотря на попытки, из глаз покатились слезы, собираясь в уголках губ, и лишь потом скатываясь на подбородок и пол.
- Я предлагаю тебе сделку. Ты показываешь мне, куда спрятала моё оружие, а я… а я сегодня не сдам тебя страже. Может быть, завтра тоже не сдам.
Только сейчас до Санеры дошло, во что она влипла. Если Зумрад сдаст ее городской страже, то ее казнят на следующее утро. Даже спрашивать никто не будет. Кто она, и кто господин аль-Хариджи, его слова достаточно, чтобы прекратить неудавшуюся жизнь девушки. Акна судорожно соображала, из-за слез не видя глаз мужчины, и несказанно этому радуясь. Сталь его взгляда убивала, заставляя съеживаться на месте. Хотя возможно, съеживаться заставляла боль во всем теле.
- Я не знаю! Я... Я найду ее!!! Но я не помню, куда ее засунула!!!
Акна встряхнула головой, чтобы убрать слезы, тут же в полной мере пуская в ход женское обаяние: изумрудные глаза, сверкающие из-за слез, смотрели жалобно и умоляюще; девушка нервно прикусывала и так пухлые губы, уже покрасневшие от укусов белых ровных зубов; грудь быстро приподнималась и опускалась от сдавленного дыхания, ворот мужской перешитой рубашки предоставлял сверху прекрасный обзор.
- Пожалуйста... Не сдавайте меня... Я же ничего не вынесла из поместья... Сабля здесь... - Тихо прошептала Акна, судорожно облизнув губы, пронизывая взглядом Зумрада. Ей просто требовалось выиграть время, что угодно, для того, чтобы найти выход из сложившейся ситуации. И если для возможности побега придется соблазнить господина, то девушка пойдет на это. Хотя и подозревала, что в конечном итоге не сможет довести дело до финиша. За свою короткую жизнь Санера больше увлекалась приключениями, чем мужчинами, и единственное, что ей успела втолковать мать, прежде чем умереть, когда девочке было десять, что себя стоит хранить для мужа. С тех пор прошло семь лет, но Акна следовала принципу, завещанному матерью.
- Я найду ее... Правда...

Отредактировано Санера Акна (2012-05-09 18:10:46)

- Я разберусь с этим сам, спасибо за предложение.
Санера обеспокоенно проводила его взглядом, нетерпеливо дернувшись в руках стражников, и тут же застонав от боли, моментально утыкаясь носом в пол, содрогаясь в плаче. Она не знала, что ему еще предложить, чем увлечь. Игра прекратилась за саблю, теперь речь шла о жизни Акны, что было в миллионы раз ценнее любого оружия в мире. Ей просто требовалось сбежать, но сбежать можно было только из поместья, а если Зумрад решит отправить прямо сейчас ее к стражам, то завтра она же будет повешена на городской площади.
- Отведите её в закрытую комнату, дайте воды. С ней я ещё поговорю утром. Спокойной ночи
Приказ прозвучал настолько резко, что Сери не успела отреагировать, когда ее уже подняли на ноги рывком, едва не выдернув руки из суставов. Насмешка тут же вызвала в гордой девушке ярость и гнев, так что она затрепыхалась в руках нубийцев, едва не выскальзывая из рук, но в последний момент была схвачена, иначе бы Зумрад лишился глаз. Да, оружия ее лишили, но ногти, при правильном употреблении, могли служить отмычкой, отверткой, ножом, кинжалом, крюками для подъема по стене и многими другими вещами.
- Не рассчитывайте... - Тихо прошипела Санера, пока ее в охапку выносили из спальни господина, направляясь по коридорам, которые девушка при свете не узнавала, так как мчалась по ним в темноте. Однако Акна оглядывалась по сторонам, запоминая дорогу, чтобы запомнить как пройти к хозяину поместья при надобности.
- Спокойной ночи, красавица. Будем надеяться, что господин оставит тебя здесь... - Зашвырнув воровку в комнату без освещения, вместе с бурдюком воды, произнес один страж, улыбаясь белоснежными зубами. - Для нас.
Рассмеявшись смехом, от которого по коже девушки побежали мурашки, нубийцы закрыли дверь, провернув несколько раз ключ, и ушли. Звук их шагов медленно растворился в тишине. Санера с трудом поднялась на ноги, потирая ушибленное бедро, на которое приземлилась, и разминая затекшую спину.
Комната была абсолютно пуста - ни лежанки, ни стула, ничего, просто голые стены, дубовая дверь, запертая на ключ, окно с резными решетками, и бурдюк с водой. К последнему и подошла Акна, жадно делая несколько глотков - ровно столько, чтобы зуд в пересохшем горле прошел. Сидеть без дела она не собиралась, и подошла к окну, чтобы рассмотреть прутья решетки. Не везло сегодня по крупному - решетка была каменной, проемы между прутьями слишком маленькими для того, чтобы протиснуться, и сама защита крепилась прямо к стене, лишая возможности ее выломать, да еще и пустыми руками.
- Но у меня не пустые руки...
Твердо настроенная действовать, Сери выбрала максимально уязвимое место каменного узора, подобрала бурдюк, и принялась колотить твердой пробкой сосуда по камню. Убедившись, что скорее она забьет пробку в кожаный мешок, чем раскроит решетку, несостоявшаяся воровка бросила воду на пол, и отстегнула железные ножны с бедер, принимаясь ковырять одну из завитушек узора. Санера не следила за временем, просто занимаясь работой, не обращая внимания на голод, на усталость, на красные следы на руках, продолжая монотонно долбить путь на свободу.
Уже под утро, видя усталыми глазами, что начинает светать, Акна отошла на секунду, чтобы попить воды и посмотреть на дело своих рук. Дыра в углу окна была почти достаточной для того, чтобы девушка могла протиснуться в нее, но это потребовало снять всю одежду, иначе бы Сери наполовину застряла в окне, без возможности выползти наружу, или запрыгнуть обратно в комнату.
Высунув наружу голову, она оглядела местность. На севере, почти возле ограды, росло одинокое дерево, в толстыми ветками. Египтянка была не сильна в ботанике, и слишком устала, чтобы определить тип дерева, но оно ей подходило. Быстро раздевшись, свернув все свои пожитки в рубашку и завернув ее узлом, Санера выкинула его в окно, замирая, чтобы никто не ходил и не услышал шум. Вздохнув, девушка попыталась выскользнуть из тюрьмы, и после нескольких царапин по всему телу, ей это удалось. Осторожно перепрыгнув на карниз окна первого этажа, Акна уже оттуда спустилась вниз, подобрала вещи, и горным сайгаком припустила к дереву, взлетая на верхние ветки. Устроившись на самой удобной, девушка оделась, едва не упав вниз, но усидела на месте. Убедившись, что паника не поднята, и ее побег никто не заметил, Санера моментально заснула на дереве, поясом привязав себя к ветке, чтобы не упасть.
А что дальше делать? Дальше вернутся в особняк и найти эту чертову саблю, да так, чтобы не попасться охране или самому Зумраду...
Все ее тело болело, требуя отдыха и покоя, на бедрах и ногах жглись ссадины от каменной решетки, на руках остались кровавые следы от монотонных ударов ножнами по камню, в глаза словно песка насыпали, волосы запутались и все были усыпаны каменной крошкой, так что уйти дальше этого дерева воровка не смогла бы никогда. Ей просто требовался как никогда сон.

Санера проспала буквально пару часов, прежде чем была разбужена паническими воплями и суетой. Опасно накренившись вниз во сне, девушка выровнялась на ветке, смотря на землю за беготней слуг и стражи. Как видимо, все искали ее саму. Вот только никому в голову не могло прийти искать ее наверху. Довольно улыбнувшись, Сери выпрямилась, и тут же замерла на месте, только сейчас замечая сидящего рядом Зумрада, сверлившего ее взглядом. Девушка, как под гипнозом, медленно расстегнула пояс, держащий ее на ветке, и с расширенными от ужаса глазами прижалась к стволу дерева.
Вот говорят, что смерть страшна... Ничего подобного! Сидит тут, смотрит на меня, едва ли не улыбается! И красивая смерть, красивая...
- Доброе утро... - На автомате произнесла Акна, и тут же собралась с духом, подбираясь и внешне. В конце концов, она ловкая, как кошка, и сумеет спрыгнуть раньше, чем до нее дотронется мужчина. Раз Сери сумела проникнуть в дом, украсть саблю, пусть и не удачно, сбежать из тюрьмы, то и улизнуть от хозяина дома она так же сможет.
- К сожалению, вынужденна вас покинуть. Там толпы поклонников, а я слишком скромна. - Девушка помахала рукой, собираясь по-геройски перепрыгнуть на нижнюю ветку, оттуда раскачаться на руках, перелетая еще ниже, и в итоге оказаться на земле. А там недалеко забор, через который Санера перелетит с разбега. А уж в городе пусть ее еще поищут, да и зачем? Сабля в доме, больше она ничего не брала, так что преступления, по сути, не было.
Единственное, что упустила египтянка из виду - усталость тела и скованность движений после сна на неудобном ложе. В тот момент, когда она уже прыгала вниз, запястье внезапно свело судорогой, и воровка пролетела мимо нужной ветки, в итоге обрушиваясь с дерева, как подбитая сова. Громко охнув, пытаясь вздохнуть, Сери лежала на животе, видя перед глазами черные точки, граничащие с обмороком.
Я ничего не сломала? Что там гадалка сказала? Неприятности впереди? В следующий раз буду верить гороскопам... Если он будет, этот следующий раз.
Слабость отпустила, и девушка попыталась встать на ноги. С этим она поспешила, потому что на этот раз лодыжка подвернулась, и Акна оказалась лежащей на спине, глядя на то, как Зумрад спускается с дерева. Неожиданно ее пробило на смех, и неудачливая воровка громко расхохоталась, не двигаясь с места, понимая, что на этот раз она проиграла.
Я так и знала, что несчастье мне блондинка приведет! Я так и знала! Все неприятности от них! Если бы эта наложница не закричала, я бы нормально улизнула отсюда, но нет! А теперь все тело против меня, и если аль-Хариджи окажется не в духе, то и жизнь будет против меня.
Услышав шум упавшей с дерева девушки, к месту событий стали добираться слуги и стражи. Последние прибыли довольно быстро, не вчерашние нубийцы, но явные персы, и резво подняли на ноги истощенную, исцарапанную и по прежнему хихикающую Санеру, поддерживая ее под руки, так как ноги египтянки отказались служить.

- Если ты не сбежишь до обеда, я обещаю тебе помощь и защиту… временно. Иначе ты попадёшь в руки к нашим доблестным поборникам золота и выпивки… ээ, добра и справедливости. Отведите её в гостевую, отправьте кого-нибудь за моим лекарем. Нужно, чтобы он немедленно осмотрел девчонку. Я скоро приду. И от тебя зависит, девочка, один или с подкреплением.
Санера продолжила хихикать, понимая, что все идет чертовски не так, как должно было идти. Сама она передвигаться не могла, так что один из охранников просто подхватил девушку на руки, отправляясь в гостевую. Акна на несколько секунд потеряла сознание, но тут же пришла в себя, хорошо еще, что смеяться прекратила.
Что происходит? Он должен был накричать, отвести меня к городской страже, сам наказать, что угодно, но не предлагать защиту, помощь, заботу и лекаря... И за кого он меня принимает, если предполагает, что лекарю понадобится подкрепление? Я неудачница, по-моему, мы это уже выяснили...
Страж положил ее на низкий диван в роскошной гостевой, и отошел к двери, куда уже заходил немолодой мужчина, по всей видимости, лекарь. Санера лежала, не шевелясь, почувствовав мягкость дивана, ее тут же снова потянуло в сон, но лекарь помешал, резко встряхнув за плечи. Девушка зашипела от боли, так как мужчина задел ее царапины от решетки.
- Не дергайся. Сколько пальцев ты видишь? - Довольно грубо спросил он, явно недовольный тем, что вместо красивой наложницы на этот раз вынужден заниматься оборванной воровкой в перешитой мужской одежде.
- Столько же, сколько вы показываете. - Так же грубо ответила Акна, реагируя на резкость в свой адрес, и загораясь гневом. Лекарь хмыкнул, и приказал стражу ее подержать, пока он займется одеждой, уже зная, что воровка скрылась через решетку и догадываясь о возможных ссадинах и царапинах. Не тут то было - Сери извивалась и колотилась в руках державшего ее охранника так, что парень был вынужден позвать подмогу.
- Отпустите меня!!! Вы, дождевые черви в сточной канаве!!! Не трогайте меня!!!
Спустя полчаса, нескольких синяков и ссадин у охранников, а так же фингала под глазом у лекаря, Санера, полностью вымотанная, но готовая дорого продать свою жизнь, с яростью в изумрудных глазах, стояла обнаженная, удерживаемая за руки двумя стражами, изредка дергаясь, пытаясь вырваться. Лекарь, доведенный до крайне взбешенного состояния, осмотрел ее, получив еще укус в плечо, и намазал маленькие ранки мазью против инфекции, и вылетел из гостевой, явно отправившись искать хозяина дома.
Санеру отпустили, и тут же отошли в сторону, и вовремя. Девушка буйствовала, летая по комнате и в спешке одеваясь, грозя охранникам всеми карами небесными, и ругаясь самыми страшными ругательствами. Когда она оделась и успокоилась, то забилась в угловое кресло и оттуда на всех смотрела загнанным, но не побежденным диким зверьком.
Я вам еще покажу... Только попробуйте подойти снова...
Не смотря на страстное желание есть, пить и спать, Акна держалась в сознании, чтобы узнать о решении Зумрада относительно ее жизни и будущего.

Глаза Санеры широко распахнулись, когда она увидела, кто пришел и что удивило больше, кто принес еду. К таким широким жестам девушка была не готова, и начала злиться на Зумрада за то, что он не вел себя согласно представлениям египтянке об ограбленном человеке.
- Я принёс тебе завтрак. Трогать не буду, иди поешь, и потом мы поговорим. Если только ты будешь расположена к разговорам. В противном случае… говорить придётся даже в противном случае.
Сери поднялась на ноги, спокойно подошла к подносу, выбирая, что первым съесть, и не давая своему телу жадно накинуться на еду, так как от голода уже живот сводило. Вечная жизнь, в которой постоянно не было достаточно еды, приучила девушку разумно питаться - не переедать, но оставлять кусочки на следующий день. Сейчас же господин аль-Хариджи принес на завтрак столько, сколько египтянка никогда не видела на одном месте сразу. И тем более, для себя одной.
Ну хоть умру сытой...
Откинув за спину волосы, которые теперь требовалось чрезвычайно тщательно расчесывать и укладывать, Санера выбрала кусочек вяленого мяса и ломоть хлеба, наслаждаясь ими не спеша и не роняя ни крошки, в этом отличаясь от обычных уличных попрошаек, которые всегда ели жадно. Закончив с "первым блюдом", и понимая, что продолжает оставаться голодной, Акна выбрала апельсин, почистила его, и села напротив Зумрада, не торопясь отхватывая по дольке от фрукта и отправляя их в рот. То, что она запомнила на улице - после сильного голода никогда не ешь много, иначе умрешь от собственной жадности и тупости. Ожидая, пока в животе провариться мясо с хлебом, и закусывая дольками апельсина, Сери смотрела в глаза мужчине, ожидая, где он еще не оправдает ее надежд.
Когда девушка доела апельсин, она хотела сесть спокойно и ровно, но не тут то было - в силу вступила мазь лекаря и все тело принялось чесаться. Египтянка не заразилась никакими насекомыми на улице, так как тщательно следила за гигиеной, но сейчас ее попытки незаметно почесаться выглядели именно так, словно по всему телу прыгали вши.
- Чертова мазь! - Проскулила Санера, с ожесточением почесывая царапины на бедрах поверх одежды, думая, что ей как никогда требуется ванна или вода. Через несколько минут дикого верчения на месте зуд прошел, и девушка расслабилась на подушках, прикрывая глаза и счастливо улыбаясь, забывая, что перед ней сидит вершитель ее судьбы..

Девушка раскрыла глаза, слыша смех в интонации Зумрада, но на удивление, злость не испытала. Она устала и очень хотела просто поспать. Даже если бы сейчас мужчина отправил ее в тюрьму, Сери была бы рада - там она могла выспаться, а потом умереть, и вообще ни о чем не думать.
- Как тебя зовут?
Акна едва не ляпнула по привычке "Котенок", так как ее имя было непонятно для персидских людей, но потом удержалась.
- Санера... Акна. - После некоторой паузы добавила девушка свою фамилию. - Что вы собираетесь со мной делать?
Ее крайне интересовал этот вопрос в свете недавних событий. Санера внезапно огляделась и глубоко задумалась. Находясь здесь, в этом роскошном особняке, где ее накормили первый раз за четыре дня, не смотря на то, что она попыталась украсть самое ценное, что было у хозяина, где проявили заботу и позвали лекаря, который вылечил ее, не обращая внимания на приносимый ею вред, Акна захотела здесь остаться. Причем, о эти амбициозные мечты, не в качестве рабыни или служанки, а в качестве либо наложницы, либо, что еще лучше, в качестве жены. Вполне законной. Приобрести дом, красивого и богатого мужа, и больше не думать о том, что есть завтра и как добыть еду.
Оглядывая Зумрада несколько прищуренными изумрудными глазами, Санера убеждалась в мысли, что план соблазнения откладывать не стоит. Такого мужчину, как он, будет приятно касаться и чувствовать его прикосновения. Понимая, что в фантазиях зашла слишком далеко, девушка выпрямилась на своих подушках, чуть не заваливаясь назад от усталости, стараясь не думать о аль-Хариджи в свете его физической привлекательности.

- Сделать… Сперва я хочу выяснить, кто ты, откуда, из какой семьи… Твоё имя… необычное. Если тебе некуда пойти, я бы хотел получить гарантию, что ты больше не тронешь мои вещи. Я бы оставил тебя в этом доме. У меня на кухне не хватает девушек. Но если ты к чему-то… привязана, мне придётся придумать какой-то более неприятный способ, чтобы обезопасить себя.
Санера приподняла бровь, не понимая, шутит мужчина или говорит всерьез. Чтобы она служила у него на кухне, как какая-то рабыня? Видя его взгляд, девушка коварно улыбнулась, тут же меняя выражение лица на простодушное, и испуганно-внимательно следя за Зумрадом, уже продумав свой простой план. На кухне она работать не будет никогда, хотя бы потому, что перебьет всю посуду, пытаясь научиться готовить или подавать на стол. Тем более, что слугам никто не платил, а за саблю уже был обещан значительный гонорар, позволивший бы Акне беззаботно прожить всю оставшуюся жизнь где-нибудь на берегу Красного моря. Так что оставался один выход - соблазнить хозяина дома, убедить его в своей верности, а затем исчезнуть, прихватив в качестве сувенира на память саблю. Что почувствует и подумает аль-Хариджи Сери было, мягко сказать, наплевать. Она была уверена, что к девушкам он относится как к полагающейся к статусу вещи, не думая о более глубоких желаниях. В конце концов, он спал с блондинкой, о чем тут можно говорить!?
- Господин... - Робко начала Санера, спешно призывая свой актерский талант и пытаясь вспомнить, как говорить с мужчиной выше по статусу, а не с таким же оборванцем и вором, как и она сама. - Я... Я из Египта, мое имя - египетское, и означает "Котенок"... - Чуть прикрыть черными ресницами глаза и тут же взглянуть якобы украдкой. - С десяти лет я живу здесь, без семьи... Отца я не знала, мать умерла, когда мне едва исполнилось десять... - Сделать голос чуть подрагивающим, словно сейчас заплачет. - Я не от хорошей жизни стала воровать, иначе бы просто не прокормиться... - Снова посмотреть в глаза, проверяя, верят ей или нет, тут же опуская взгляд вниз. - Я не умею готовить или прислуживать... Боюсь, на кухне я буду бесполезна... Но вот если вы доверите... - Порывистый вздох, взмах ресницами, чтобы ослепить изумрудом глаз. - Моя мама готовила меня к жизни наложницы, и если бы не ее смерть... - Опустить плечи, не договаривая и давая догадаться самому, что дальше можно предположить.
Санера замолчала, глядя в пол и думая, насколько естественно она сейчас сыграла. Важно не то, что она сказала правду, а как ее подала. Увидели бы ее парни из шайки, не за что бы не поверили, что этот робкий котенок способен двумя кинжалами отбиваться от шести человек. Девушка словно стала меньше, хрупче, ее хотелось защитить и уберечь, пожалеть, что жизнь так сложилась. Актерский талант Сери передался от отца, по словам матери, он был музыкантом и поэтом.