Хлёсткий удар по щеке, заставил мотнуться голову и захлопнуться челюсть. Суедама округлил глаза и как-то весь подобрался, сжался внутренне, готовый снести и чего похуже, но уже продумывающий пути отхода и зарождающейся мести. Нет, не сейчас, когда силы не равны, а от происшедшего колени подгибаются, потом, возможно. Сильные пальцы вцепились в подбородок и потянули за собой. Су послушно пошёл, опасаясь, что если заарканиться, то «Ахримана» совсем разозлиться и пустит в ход не только пощёчину. На мне и так живого места нет, штаны даже чуть мокрые. Снизу поддувает, холодно. Если я там простужу себе всё?!? Но начальник дворцовой стражи не собирался вбивать ему военную науку, как говорится, непосредственно кулаками. Подведя к месту где было больше света он осмотрел «прелести» своего ученика. Щупая осторожно, но не слишком бережно, чтобы знать степень повреждение почти самого дорогого у слуги, он еле заметно кивнул. Суедама морщился, терпел, но молчал. После звуковой атаки тишина в комнате казалась густой. Наконец, он отпустил и Су выдохнул, беззвучно икнул, от чего его тело вздрогнуло.
- Ты словно неразумная женщина. Мужчина должен уметь сдерживать не только свой страх, но и неприязнь. Ты же не боишься крыс? Ты их ненавидишь?  Теперь крыса мертва. Ты доволен?
Я б похороны всем оплатил, если бы этим можно было бы от них избавиться разом. Слуга кивнул, переведя взгляд на животинку, сиротливо вскинувшую серые когтистые лапы и «загорающую» лёжа на спине почти у самой двери. Но тут «Ахримана» подцепил его за шкирман и потащил в её сторону.
Нет, нет! Я верю, верю! Желание заорать с последующим визгом накатило новой волной, и лишь прилипший к нёбу язык не позволил сделать этого. Суедама понял, что Джэхэнджир-ага не собирается тыкать его носом в мертвечину, когда благополучно перепрыгнув труп, он оказался в коридоре. Учитель цепко держал за плечё, шел быстро и молча, и Су пытался поспеть за ним, почти не обращая внимание на встречающихся им на пути. А те в свою очередь провожали парочку долгим взглядом. Естественно, перепачканный в крови слуга принца, которого знали большинство в лицо и недовольный начальник дворцовой стражи. Не смотря на доспехи и шлем, так несвойственные Суедама, слуга понимал, что завтра с утра по дворцу поползут невероятные слухи, и возможно ему придётся предстать пред господином своим с объяснениями. Семеня вот так за учителем, он уже продумывал свою выгоду.
Прохладный воздух и заходящее солнце лизнуло щёку слуги, когда они вышли из коридоров. Джэхэнджир-ага тут же отпустил, и Су даже немного пошатнулся от неожиданности, так привык уже тащится за ним, как овца на ремешке.
- Как ты думаешь, получится из тебя достойный... слуга для принца?  Воин из тебя по любому получится никудышный. Вижу это и сейчас, хотя до конца учебы осталось еще... четыре дня. У тебя есть возможность броситься в ноги принцу, если тебе слишком тяжела моя наука. Подумай. А пока немедленно чеши к лекарю.
Слова задели. Суедама обиженно дёрнул припухшей губой.  Я стараюсь, весь вон из кожи вылез, живого мета не осталось совсем уже. Шкурку всю содрал с лица и опять не так, да не то! Су захорохорился, вопреки своему внутреннему ощущению, что начальник дворцовой стражи, как всегда прав. Вскинув гордо замазанное кровью лицо, слуга потопал куда послали.
- Я достойный слуга, таких днём с огнём не сыщешь, - пробормотал он уже у дверей местного эскулапа, а по совместительству, наверное, ещё и палача.
Старикашка принял его, как родного. В этот раз крики были глухими и невнятными. Всё-таки сложно орать, когда тебе лицо чинят, вдруг, чего не так намажут. И Суедама пожалел уши ближнего своего, тем более что в прошлый раз лекарь грозился пришить за такие рулады  его язык к верхней губе.
    Измученное лицо ещё не успело коснуться подушки, а Су уже спал. Провалившись во тьму, он не издал ни звука, и, кажется, даже не пошевелился до того, как солнце первыми лучами прыгнуло по ресницам.
Вскочив как заправский вояка, с намереньем показать в этот раз Джэхэнджиру-ага, кто это тут «недостойный слуга» и «никакой вояка», Суедама прыгая на ходу, натянул чистую рубашку и штаны, сунул ноги в обувь. Так же успел сунуть себе в рот несколько кусочков дыни, жуя на ходу и осматривая, прикорнувший вчера у его кровати, доспех. Су тщательно вытер и вычистил и его и шлем, от следов своей вчерашней «раны». Протёр насухо, подцепил, укладывая на плечё, и вышел на поиски своего мучителя.
Четыре дня, я за них себя ещё покажу, вы рот разинете! Так подбадривая себя, он бодро шлёпал по коридорам, не забыв взглянуть и в «условное место встречи». Зал был пуст. Посидев немного посередь, слуга поднялся и снова прошествовал по знакомым маршрутам, пока впереди не замаячила спина начальника дворцовой стражи.
- Джэхэнджир-ага! Подождите меня!!!! – взвизгнул Су, рванув с высокого старта, и выронив шлем.
Не могло же быть иначе, чем, как Суедама споткнулся об него, и в уже привычной манере предстал пред глаза «Ахримана». А то есть, носом в землю, но при этом, не отпуская доспеха, который обнимал уже двумя руками, и каким-то непостижимым образом ухитрившись подцепить потерянный шлем. Слуга поднял голову. Светло улыбнулся.
- Я пришёл постигать вашу науку, Джэхэнджир-ага.

Суедама совсем не смутился тела начальника дворцовой стражи. Наоборот рельёф и  сильные мышцы вызвали в нем восторг. Забыв стыд, он шарил по телу учителя любопытными глазками. Приветствие, как всегда, не последовало, да Су и не ждал его, оно не было  нужно.
- Тебе повезло обойтись без синяков на лице. И, я не сказал, ты сегодня опоздал. Раздевайся.
Улыбка медленно покинула лицо слуги. Он перевёл взгляд на бассейн, потом на  «Ахримана» теперь он снова превратился в его личного мучителя. Как понял отдохнувший мозг Суедама, сегодня телу предстояли муки адовы, именно наука плаванья. Су, конечно, помнил, как Джэхэнджир-ага обещал ему эту радостную перспективу, но почему-то, рассчитывал либо благополучно избежать этой участи, либо, что она настигнет его никак не раньше чем в последний день его обучения. И возможно станет и последним днём в его шебутной жизни. Поэтому побледнел слуга не шуточно, но, подчиняясь приказу и так же, не забыв свои утренние обещания показать своему учителю, на что он, как воин, да и как расторопный слуга способен, медленно, но всё же поднялся на ноги.
- Я вас искал долго, - зачем то начал объяснять слуга, возможно затем, чтобы оттянуть последние мгновения своей жизни.- Вы сказали, что если я хочу стать хорошим слугой…
Взгляд натолкнулся на холодную стену и Су замолчал. Так как тянуть уже было нечего, всё, включая и его нервы были уже натянуты до предала, то слуга начал раздеваться. Нет, совсем не как заправский воин, даже не как расторопный слуга, но это его сейчас, совершенно не волновало. Руки не слушались, и пальцы, словно специально цеплялись за ткань. Стянув, наконец, рубашку и штаны, скинув туфли, и тщательно всё сложив стопочкой, прикрыв сверху шлемом и доспехом, а рядом поставив аккуратно обувь, носками от воды. Так, словно  он собрался из бассейна прямо запрыгнуть именно в них, Суедама выпрямился. Сложив ладони «домиком», он, зачем то стыдливо прикрыл причинное место. Во рту пересохло так, что припади он сейчас к краю бассейна, воды уменьшилось бы наполовину не меньше. Но Су никуда не торопился припадать.
Переступив с ноги на ногу и заглядывая вытягивая шею в воду, он краем глаза отметил на дне что-то довольно большое, не меньше чем с его голову. С этого расстояния было сложно определить, да и блики мешали разглядеть, слепя его. Он конечно уже забыл, что потерял там шлем. За всеми треволнениями эта мысль вылетела у него из головы. И сейчас, он пытался всмотреться. Что же такое чёрное поится там и поджидает, естественно именно его. Суедама, почему то был почти уверен, что это чёрное никак не меньше, чем живность. И «Ахримана» прибегнет к своеобразному способу обучения. А именно, толкнёт его, бедного, сиротинушку в воду и скажет: « Плыви, а не то  эта тварь, тебе пол задницы отгрызёт!»  Так же Су был уверен, что если не поплывёт, то по дну побежит  так это точно. Причём с не меньшей скоростью, чем мчался сегодня по коридорам. Только вот как смочь не дышать? Лицо Су исказила страдальческая гримаса. Животина на дне не шевелилась.  Затаилась и ждёт своего часа, своего вожделенного куска, моей упругой красивой попки, ну или на худой конец… Суедама невольно приоткрыл ладони и взглянул на болтающееся между ног "произведение искусства".  Не такой уж худой. Нет, не дамся! Ничего тебе не будет, подохнешь голодной смертью, это я тебе обещаю, я, слуга принца Парвиза, гроза ассасинов! Сглотнув, Су перевёл взгляд на Джэхэнджира-ага. Разлепив онемевшие от страха губы, он промямлил:
- Я…всё…

И снова начальник дворцовой стражи не преминул упрекнуть его занимаемой должностью. Суедама дёрнул уголком рта.
- Будешь сверкать голым задом?
В отличие от первых фраз в этот раз Су послышались в тоне человеческие нотки. Он поднял глаза на «Ахримана» и вопросительно взглянул не решаясь заговорить, чтобы не вызвать новых упрёков и указаний на счёт его не соответствия занимаемой должности.
- Думаешь, какая из рабынь с кухни пленится твоим добром и будет таскать вкусности под покровом ночи? К женщинам другой подход нужен, действием, а не показом.
Обидно стало вдвойне. Слуга дёрнул губой.  Сказали – раздевайся, я и сделал. Кто ж знал, что вы сегодня решите меня вымочить.
Мучитель, теперь и словесный, начал, словно издеваясь, нахваливать воду, а Су всё косил глазом туда, где неподвижно сидело ОНО. Слух работал избранно, то бишь лишь на приказы, потому что голову, заняло то, что в воде. И когда ладонь Джэхэнджира-ага, встретилась с его лопатками, Суедама от неожиданности чуть не ломанулся туда, навстречу своей зубастой гибели. Вздрогнув всем телом, как конь, он воззрился на  учителя, невольно придавшего ему этим действием внимательности.
- А ты умеешь плавать?
Вопрос был из серии: угадай с трёх раз. Суедама открыл было рот, посмотрел на него. «Интересно, если я скажу, что, да, он меня сразу отпустит, или прикажет: Ну, тогда покажи свое умение слуги, которое, конечно же, понадобиться твоему господину…когда-нибудь. «Ахримана», как мысли прочёл.
- Даже если ты никогда не оправишься в поход в далекую страну, что ты будешь делать, если твоему господину... будет угрожать опасность в воде. Стоять на твердой земле и молиться предкам, чтобы те были радушными при встрече?
Нет. Сначала я упаду в обморок, а потом только начну молиться. Или даже не так, сначала я завизжу, так что сюда обязательно прибежит тот, кто наверняка умеет плавать, и когда он нырнёт за моим господином, вот тогда я упаду в обморок.
Су заметил что «Ахримана» выжидающе посматривает на него. Что бродило в его голове? Слуга сначала потянулся к стопке с одеждой и, зацепившись пальцами за штанину, потянул на себя, отчего вся ровная пирамидка одежды покачнулась и медленно начала сползать на пол. Потом Су понял, что кроме этих штанов после  одеть будет не чего. Но что же делать, если Суедама не носил ничего под шароварами. Так было и свободней и продувало, не давая преть, да и если что…нерешительно слуга выпустил штанину и снова посмотрел на Джэхэнджира-ага.
- Я ничего не ношу там…между штанами и кожей. А штаны намокнут ведь, если я в бассейн в них, - озвучил он потрясающий вывод. – Можно я так?

Отредактировано Суедама (2011-03-23 10:08:26)

Начальник дворцовой стражи на просьбу окинул его внимательным взглядом, будто прикидывал наесться «чудовище» этими костями, или попросит ещё.
- Штаны тяжелые. Намокнут и быстро потянут тебя на дно, кроме того, они широкие, ноги запутаются.
Объяснение Суедама не понравилось. Он зябко повёл плечами. А животине-то и надо, или боитесь она шароварами-то и подавиться? Кажется, Джэхэнджир-ага понял, что Су не рвётся в воду и не слишком жаждет «свидания», потому что, настойчиво положив руку ему на плечи, он приглашающее подтолкнул слугу к бассейну. Все внутренности и мозг в том числе, тут уже запротестовали, да так рьяно, что мурашки величиной с куриное яйцо усеяли всю кожу.
- Тут не глубоко.
А мне и миски достаточно будет, чтобы захлебнуться.
В подтверждении своих слов «Ахримана» опустился на корточки и несколько раз провёл рукой по глади воды, вызывая на поверхности бассейна рябь. И тут же легко оттолкнувшись, нырнул.
- Осторожно! - взвизгнул Суедама, дернувшись, было в его сторону – там кто-то… - уже себе под нос добавил он, смотря во все глаза на тело учителя и то серо чёрное пятно, что залегло на дне в засаде.
Но Джэхэнджир-ага по-видимому не боялся, или знал, что «тварюга»  любит худощавых слуг принцев Парвизов, а на его, накачанное военное тело даже и не шелохнётся. Так оно и произошло. Стирая с лица и волос струйки воды «Ахримана» встал на ноги и поманил к себе Су.
- Ныряй. Чего ждешь? Чтобы я вылез и макнул тебя?
Суедама робко улыбнулся. Это как нырять, вот так вот взять и сигануть в воду?
- А-а-а, это….там, - начал было он, оторвав одну ладонь от демонстрирования своей скромности и указывая пальцем на тёмную неподвижную штуку на дне.
Но Джэхэнджир-ага отплыл и бормотаний, видимо, не расслышал. Может, оно не живое. Утопло? Может, это камень какой?
Су присел на краю  бассейна, вглядываясь, пока пальцы начальника дворцовой стражи не легли на бортик рядом с его ногами.
- Хочешь, чтобы все мои ребята вышли тебя уговаривать? Хорошо, Ашур!
- Нет, нет! – Суедама судорожно глотнул воздуха, – я сам себя… утоплю уговорю…
Слуга осторожно сел на бортик и окунул ноги в воду, взявшись ладонями за края, медленно сполз весь и, встав на цыпочки, вытянув, как можно длиннее шею Су сделал пару мелких шагов, боясь, что вода, облизывающая подбородок, заплеснёт от резких движений в рот. Пальцы так и не отпустили край, а глаза, наконец, увидели, что «чудище» неодушевлённо, от чего с губ сорвался облегчённый вздох.
- Я нырнул…

Гордился ли Суедама собой? Гордился. Он спустился и теперь дело осталось за немногим – научиться плавать. Но пальцы судорожно держали бортик и «срастались» с ним.
- Не бойся, кому на роду написано сгореть, не утонет!
Начальник дворцовой стражи ткнул в слугу кулаком, плеснув пару капель тому на лицо. Угу, успокоили, а если дело-то совсем наоборот? Су отфыркнулся. И принялся внимать инструктажу. Он старался запомнить, а главное понять, как всё это сохранить ему жизнь. Ведь отпусти он сейчас борт, подожми ноги, как учит его «Ахримана» и он тут же пойдёт ко дну, набирай воздуха, или не набирай, хоть всеми дырками вместе взятыми. Джэхэнджир-ага продемонстрировал, как всё это должно выглядеть в идеале. Суедама вздохнул. Может, стоило по совету начальника дворцовой стражи, действительно, вымолить у  господина пощады, и отмены занятий? Су представил, как стоит перед «своим» принцем на коленях, умоляя его об окончании обучения. И как принц кивает, а лицо у него недовольное. Не справился. Не годен. Слуга мотнул головой. Затем кивнул, подтверждая, что понял, как «топиться».
- Я тебе помогу не всплыть раньше времени. Хотя вода тебя будет выталкивать.
Ладонь начальника дворцовой стражи легонько легла на его  голову, и Суедама напрягся, как будто бы «Ахримана» собирался действительно его утопить. Уж с вас станется, я не сомневаюсь. Или поплыву, как рыба, или как мой шлем. Пока суть да дело, Су успел разглядеть, что же там покоилось всё-таки на дне.
- Главное, не суетись и не напрягайся. Наклонись вперед, ляг на воду, дай своему телу почувствовать, что вода его держит. И не бойся, я же буду с тобой рядом.  Не забывай, что дышать нужно ртом. И не старайся поднимать голову.
Да, Суедама, замри, не дыши и не барахтайся. А когда наполнишься, мы тебе вытащим, и розовые кусты в лабиринте польём. Ладонь Джэхэнджира-ага коснулась его лица, и Су сморгнул капли, что она оставила не его ресницах. Не посмел вытереть. Обречённо вздохнув, Суедама глотнул воздуха и, воззвав мысленно к Ахура Мазда, отцепился от бортика, поджал ноги и зажмурил глаза. Тут же тело начало погружаться в воду, и с этим погружением слугу охватила такая паника, что он задрожал мелкой дрожью, как будто бы просидел в тёмном холодном подземелье сутки не меньше. Су хотел было тут же поставить ноги на дно, пока его красивая задница сама не коснулась его. Воздуха казалось, что катастрофически не хватает, хотя прошло секунд пять. Суедама хотел вдохнуть, потом почувствовал, как тело медленно пошло вверх, и вынырнуло спиной на поверхность. Рука «Ахримана» тут же коснулась его, и Су удалось совладать с собой, хотя он подумал, лёгкие не выдержат. « Она меня держит? Держит.» к первому восторгу примешалась озабоченность, откуда Джэхэнджир-ага знает, когда ему будет необходимо вдохнуть. Су отчетливо чувствовал его ладонь сверху, которая не лежала, а лишь чуть касалась его. Паника вновь нахлынула и Су с шумом быстро выпустил воздух.  Вдохнуть! Не открывая зажмуренных глаз, Суедама попытался снова встать на дно, отчего тело потревоженное движением опять начало погружаться. «Помогите, я тону!» Ноги никак не находили дна, и судорожно дёргались в его поисках. Может слугу чуть отнесло от не очень глубокого места.

Суедама глотнул, немного, но всё же. Паника схватила за горло, вместе с водой перекрыла воздух. Слуга открыл глаза, судорожно царапнул воду, пропуская между скрюченных пальцев, стараясь ухватиться за невидимую и несуществующую опору.  Я утону! Теперь точно, утону! Но начальник дворцовой стражи думал по-другому.  Сильная рука скрутила за волосы, рванула верх. Су даже не почувствовал боли в корнях волос. Единственное, что он сделал, как только лицо показалось над поверхностью воды, так это открыл рот, хватанул воздуха, кашляя и вцепляясь инстинктивно в руку, его вытягивающую. Обеими, до побеления в пальцах. Руки спасителя, вжались в плечи, не давая рыпаться, и помогая придти в себя. Слуга расширенными от ужаса глазами осмотрелся вокруг, словно думал уже, что проплыл сквозь бассейн не иначе как соединённый с мировым океаном и выплыл не меньше чем с той стороны земли.
- А теперь вытяни перед собой руки, сделай глубокий вдох и ложись на воду лицом вниз. Глаза постарайся держать открытыми. Ногами резко не дергай. Уже почти научился держаться на воде, теперь пользуйся умением...
Как, опять?!? Я уже наплавался на несколько лет вперёд! Тело возмутилось спазмом в горле. Съеденные с утра кусочки дыни, разбавленные теперь водичкой из бассейна, возмущённо булькнули и заскреблись в дружном хороводе, пытаясь доползти до верха, чтобы явиться пред очи  «Ахримана». Сейчас, после этих слов, начальник дворцовой стражи тут же утратил статус спасителя, и вернулся к привычному. Суедама что-то замычал. Получилось выразительно, но не понятно. Впрочем, долго думать здесь было не нужно. Достаточно посмотреть  на лицо, вобравшее в себя все скорби мира. Видимо, чтобы лучше  рассмотреть  каждую из их черт, Джэхэнджир-ага, подцепил Су за подбородок. Всматриваясь в блуждающий взгляд, он вещал спокойно с чувством, с толком, с расстановкой.
- Хочу, чтобы ты сейчас развел руки-ноги и просто лежал на воде, насколько хватит дыхания. Понял? Исполняй.
При последних звуках слуга закатил глаза, да, похоже было на то, что он сейчас грохнется, то есть, плюхнется в обморок, обдавая учителя брызгами. Но Суедама устоял. Более того, он даже понял, что с живого с него сегодня не слезут, и чем быстрее он  утопнет, тем будет лучше и для него и для «Ахримана» - может, он ещё на обед-ужин успеет. Вспомнив слова придворного ученого, который тот ему говорил как-то в минуты душевного не равновесия, а то бишь, на всё воле Ахура Мазды, и как ты не рыпайся, всё равно тебя утопят, сегодня или завтра – конец один. Расправив плечи и вдохнув полной грудью, Суедама даже не дослушав последней фразы, ломанулся вниз головой, раскидывая руки и ноги в стороны. Вода рьяно сомкнулась над его макушкой и тут же выплюнула. Явно я не вкусный. Меня переваривать долго надо. В голову полезла какая-то чушь. Су открыл инстинктивно зажмуренные во время «броска» глаза. Веки защипало. Он проморгался и стало  легче. Внизу он даже разглядел плитки бассейна. Покачиваясь на собой же сотворённых волнах, он отрешённо лежал мордой вниз, надув щёки и выпучив глаза.

Когда воздуха стало непростительно мало, начальник дворцовой стражи, наконец-то, сжалился над Суедама.  Помог встать вертикально, даже убрал волосы с его лица. Смирившись со своей судьбой, Су перестал возражать, дрожать и вообще думать. Он слушал, смотрел и, до сих пор не верил, что сможет выйти из этого бассейна живым. Утолив воображение самыми ужасными картинами своего будущего, он успокоился.
- А теперь будем разрабатывать твои ноги. Снова набираешь воздуха в грудь побольше. Ртом, не носом. И ложишься, как лежал, понял? Я тебя подержу за руки, а ты будешь молотить ногами воду. Ноги выпрямишь, носки оттянешь. Смотри внимательно.
Суедама кивал, молча, слушал, смотрел. Джэхэнджир-ага внезапно рассмеялся. Брови Су взлетели вверх. Слуга, конечно, понимал, что начальник дворцовой стражи  такой же человек, что он дышит, двигается, ест, разговаривает, но что он может вот так смеяться…. Губы растянулись в улыбку, Суедама хмыкнул.
-Да, Джэхэнджир-ага, я понял.
Он осторожно взялся за его руку, в том месте, где не оставил следов. Промямлил, смотря на тёмные пятна:
- Простите…
И не дожидаясь ответа, который, он был уверен, не последует,  снова хлебнул воздуха, укладывая лицо в воду, и вытягиваясь в струнку. Дёрнул пару раз ногами, взбаламутив воду, пробуя. Остановившись, почувствовал, как потянуло на дно, и тут же рьяно заработал ими снова, иногда взмахивая над водой и лупя по её поверхности, так, что брызги летели далеко за пределы бортика. Возможно, он решил, что чем больше проявит усердие, тем быстрее его отпустят. По мере выпускания воздуха ноги становились вялыми. А мозг требовал опоры. Су сжал руку «Ахримана» и дёрнул лицо вверх, совсем забыв о совете не делать  такого движения. Корму тут же потащило вниз, да так рьяно, как будто бы шлем покоящийся на дне бассейна всё-таки ожил и подцепил незадачливого пловца за пятку. Уволакивая в своё подводное царство, на первое, второе и компот.
- Джэхэ…
Слуга судорожно дернулся, подволакивая себя к спасительной фигуре, и прежде чем нащупал дно, руки его уже цепляясь не за сильные запястья «Ахримана», а за его плечи и шею. Суедама повис  в обнимку с начальником дворцовой стражи, облитым с головы до ног, так что струи рьяно стекали по его лицу, повис на его шее, чуть касаясь, первое время дна, пальцами ног.

Конечно, Суедама не ожидал ничего такого, он вообще ничего не ожидал. Паника смела напрочь все чувства,  в том числе и самосохранения. Поэтому после удара, он просто закатил глаза и обмяк, так и не поняв, уже он утонул, или просто на пути к этому.
Когда он оказался на краю на плитках, и чуть пришёл в себя, почувствовав, как жесткие пальцы начальника дворцовой стражи разминают его пятку, а сверху наброшена его же рубаха, тут же впитавшая влагу с его тела, он посчитал себя самым счастливым человеком на земле, но длиться долго этому было не суждено.
- Ногу свело?  Так лучше? Немного отдохни и продолжим.
- Лучше, - хрипло выдал Су, стараясь сесть.
Голова закружилась, он мотнул волосами, приводя в порядок и останавливая эту карусель. Вгляделся в глаза мужчине и отвел взгляд. Слуге удалось сесть, и он обнял себя за плечи, словно наложница, пришедшая к своему господину в первую для неё ночь.
- Я боюсь…очень. Мне кажется, что я не сумею. Вода обманывает меня. Она сначала держит, а потом когда я успокаиваюсь, она предаёт. Мне не хватает воздуха, я не знаю как всё это, у меня не получиться!
Слугу прорвало. Он всхлипнул, но тут же утёрся воротом рубахи, чтобы не пустить ещё и слезу и так считавшего его никем перед миром, мужчиной.
- Я не умею, я не воин нигде и никак. С луком я не справился, с саблей тоже, даже с неподвижным чучелом. На страже отлил на забор, служанки надо мной смеялись и провели меня, как мальчишку. Я плохо думал о вас и желал вам смерти. Я никчемный. Всё время спотыкаюсь, доспех носить не могу. Я позор, и я знаю, как надоел вам.
Он поджал ноги, притянув их к животу. Ткнулся лбом в колени.
- Господин, Джэхэнджир-ага, правда, что от судьбы не уйдёшь? Правда, что как не старайся нельзя прыгнуть выше головы? Правда, что… - он вздохнул, наконец, посмотрел на  мужчину.
- Я умею угождать. Умею угадывать желания господ, умею слушать, развлекать… может быть, если я буду каждый день тренироваться в стрельбе из лука, через пару лет, я попаду туда, куда надо, но плавать…- Суедама мотнул головой – нет…
Су боялся, очень боялся. Боялся так, как ничего на свете. Завидовал, тем кто умел, но не верил, что сам сможет. Каждый раз, когда в купальне он садился в воду, он не мог до конца расслабиться. А в озеро Су заходил не дальше чем по колено, мочил рубаху и выжимал на себя.
Суедама закусил губу, убрал одной рукой прилипшие на щёки чёрные пряди.
- Давно, когда я жил в другом месте, я слышал, как один старый ведун сказал моему…названному отцу « Ему в огне не сгореть, но в воде, он утонет»… Я боюсь.
Краска залила лицо. Всё, что он теперь ждал от начальника дворцовой стражи, так это то, что он встанет и уйдёт. Более того, откажется, сказав его господину всё, что думает об этом неудачнике.

От окрика Суедама вздрогнул, вскочил, как ужаленный.
- Да, я... да…господин…да, Джэхэнджир-ага…
Засобирался, торопливо, неуклюже надевая штаны, помогая одной рукой, потому что второй жал к себе влажную рубаху. Сунув ноги в туфли, засеменил к калитке, не оборачиваясь, ссутулившись, как будто бы нёс на себе первого дня шесты. В носу щипало, он часто моргал, потому что перед глазами всё было размыто, но он упрямо шёл по коридорам, прямо к покоям своего господина. Чтобы бухнуться в ноги, чтобы умолять простить, за то, что не справился. Су вспомнил про рубашку только перед дверью в покои принца. Судорожно одел, расправил, что и как мог. Сглотнув постучал. Но ответа не было. Суедама потоптался немного и отправился на поиски. Они не завершились успехом. Единственное что он узнал, что принца не было во дворце. Слуга вернулся к дверям его покоев и сел неподалёку, ожидая. В животе урчало, но аппетита не было. Су дремал, просыпался и снова задрёмывал. Пока солнце на начало клониться за горизонт. Поняв, что господин сегодня уже не вернётся, Суедама поднялся, растирая затёкшие ягодицы, поковылял в свои покои. Там упал на кровать и уставился в потолок.
Вечно весёлый, удачливый, юркий, умеющий как привлечь, так и незаметно от всех проникнуть куда следует, Су, однако был совершенно одинок. Друзей он не заводил, потому что ни на кого не мог положиться и довериться. Взгляды, которые он ловил на себе, были или завидующими, или ненавидящими, или вожделеющими. Все случайные любовники, оставались случайными, даже если он проводил с ними не одну ночь. Родных он не знал, семьи не имел. Аль-Даши не объявлялся ни разу, а Суедама не смел даже приблизиться к его дому, когда по поручениям принца выходил в город.
В комнате стало темно. Это солнце совсем село, но очертания всё равно были видны, так как в окно заглянул диск луны. Завтра мои недруги будут улыбаться… Су знал, как быстро  распространяются по дворцу слухи и как они обрастут такими подробностями, что  и врагу не пожелаешь. Были времена, когда он сам распространял подобное. Слуга поднял руку, медленно рассмотрел обведённые серебром тонкие длинные пальцы, узкое запястье. Уронил руку, и повернулся на бок, сворачиваясь клубком. Парвиз не потерпит, чтобы его слуга оказался трусом  никчемным… Суедама закрыл глаза, медленно выдохнул, развернулся, ложась на другой бок. Приоткрыв глаза, сквозь щёлочки осмотрел комнату. От судьбы не уйдёшь. Как он сказал? Потому что никто не знает, в какую сторону идти-то, чтобы с нею не встретиться… Су лег на живот и уткнулся лицом в подушку. Но сон не шёл.  Я знаю. Знаю куда мне идти, чтобы с нею встретится…
Слуга сел на кровати, нащупал ногами туфли, поднялся. Пригладив волосы, это получилось машинально, выскользнул их комнаты. Словно крыса, быстро просеменил по коридорам, избегая тех, где была выставлена стража и наконец, вышел к бассейну.
Вода казалась чёрной, и Су передёрнул плечами. Как пасть Ахримана, не меньше. Но подойдя к самой кромке Суедама заметил, что она не такая уж и тёмная. Свет луны, наблюдающей сверху за его безумием, окрашивал воду в синий цвет, полупрозрачный. Блики плясали на её поверхности, что чуть рябилась от лёгкого ветерка. Суедама присел у самой кромки. Опустил пальцы в воду.  Холодная. За вечер и несколько часов ночи, она успела остыть. Су вгляделся в дно, и заметил всё ещё лежащий на своем незаконном месте шлем. Сел на землю, рядом с бассейном, Суедама разулся и стянул штаны. Туфли поставил рядышком, штаны расстелил на земле, и тщательно свернул рулончиком, водрузив после на туфли. Стянул рубашку. Подставляя кожу прохладному воздуху. Поёжился. Пока складывал тщательно рубашку, кожа превратилась в «гусиную».
Суедама поднял лицо к небу. Ни облачка. Он посмотрел на звёзды.  Мудрый Джиуджи говорил, что от себя не уйти, что это предписано, и как не сворачивай, всё равно, придёшь туда, где и должен быть.
- Это правда? – голос прозвучал глухо, полушёпотом.
Он и сам не знал, у кого спросил.  Ахура Мазда, я хороший человек, и если делал плохое, то по незнанию… Су встал на колени. Нет не так. Ахура Мазда, я виноват во многом, но не отдавай меня Ахримана, потому что я понял, что так нельзя. Фарваши, защити меня, замолви за меня словечко.
Суедама повернулся спиной к бассейну и осторожно начал спускать ноги в воду, ложась на плитки у самой кромки животом. Песок и несколько камней не замеченный им в неверном свете луны, чиркнули по коже, когда он, нечаянно не удержавшись, соскользнул совсем, оставив тонкие царапины на животе и груди. Погрузившись сразу с головой, он судорожно оттолкнулся от дна ногами и выскочил головой над поверхностью. Закашлялся. Вцепился в бортик пальцами. Мурашки от контраста воды с воздухом разрослись до размеров голубиного яйца.
- Ахура Мазда…Ахура Мазда – произнёс он  несколько раз дрожащими губами, не решаясь отпустить бортика даже для того, чтобы оттереть текущие с волос по лбу струйки холодной воды.
Су простоял так минут десять, пока зубы не начали непроизвольно стучать.
Положи лицо на воду и выдохни. Давай, Суедама! Он снова посмотрел наверх. Набрал воздуха и выдохнул. Так и не опустив лица в воду. Опять набрал и долго держал, стараясь не выдыхать. После огляделся по сторонам. Глотнул полной грудью и медленно опустил лицо вниз, окуная в воду. Пальцы на бортике побелели. Он не открыл глаз, и шумно быстро выдохнув, тут же поднял голову. Помотал, разбрызгивая воду и отфыркиваясь.  Молодец. Видишь, ты не утонул…пока. Слуга снова оглядел пространство, на сколько мог и, набрав воздуха, окунул лицо, заставляя себя открыть глаза и выпускать его медленно. Когда осталось совсем немного, он поднялся. Теперь набери воздуха и выпрями ноги вверх. Он постарался думать даже  тем голосом, которым учил его днём Джэхэнджир-ага.
Минут пять, Су не решался этого сделать, набирая воздуха и переминаясь с ноги на ногу, выпуская набранное. Затем всё-таки опустил голову вниз и чуть оттолкнулся ногами, чувствуя, как задница сначала скользнула вверх, затем чуть вниз и снова вверх, пока не всплыла, и ветер не добавил ей мурашек. Это как не странно успокоило. Суедама ощущал, что хоть что-то, кроме держащихся за бортик рук, находится на поверхности. Слуга медленно повёл ногами, чуть ускоряя темп, стараясь держать их прямыми. И испуганно поджал, выпрямляя уже внизу, чтобы встать, когда воздух весь был выпущен в воду. Оторвав одну руку от бортика, он провёл ей по волосам, убирая с улыбающегося лица прилипшие пряди волос. Чуть потряс ей, потому что от судорожного держания за бортик мышцы ныли. Затем проделал то же со второй, перехватившись. Чуть отдохнув, и снова начав выбивать дробь зубами, Суедама предпринял ещё одну попытку поработать ногами, держась за борт. За тем отлепил оде руки от края и прислонился спиной к бортику бассейна, вглядываясь в ту чёрную точку, что представлял собой его оброненный шлем. Стоять без движения было очень холодно. Губы Су посинели, а кожа побледнела.
- Ахура Мазда, вручаю себя заботам твоим, - слуга замёрз, получилось со стуком зубов.
Суедама вспомнил, как делал начальник дворцовой стражи. Вытянул вперёд руки. Глотнул воздуха. Положил лицо на воду и толкнулся ногами. Бить ногами по воде, бить ногами по воде! Не дышать!
Это было страшно, страшно так, что закололо, где-то в правом боку. В ушах шумело от плеска воды, сердце билось, почем- то в глотке. Су не видел, куда он плывёт, и плывёт ли вообще, хотя раскрывал глаза, как только мог. В груди заныло тот нехватки воздуха. И Суедама уже собрался поднять голову, как пальцы его ткнулись во что-то твёрдое. Су царапнул по поверхности, не понимая уже что это, соображая, только что это не вода. Подушечки обдало болью. Он нащупал край и судорожно вцепился, поднимаясь, подтягивая себя руками вверх. Вдохнул ещё до того, как струи воды стекли по лицу, от этого ручейки полились в открывшийся рот. Но слуга стоял на ногах, на дне. Он снова закашлялся, озираясь и не отпуская бортика. Тёмная точка шлема просвечивала позади него. Я переплыл на другую сторону!
Суедама тихо  засмеялся. Смех получился странным, от того, что Су начал еще и икать. Отцепившись от бортика он на носочках отправился в обратную сторону, то и дело вздрагивая от икоты. Дойдя до шлема, поддал его ногой, гоня так к противоположному бортику. Где набрав воздуха в лёгкие и привознемогая икоту, присел, погружаясь в воду, и подцепил его за ремешок рукой. Вытянув шлем на поверхность, он слил из него воду и осторожно примостил на краю плиток. Суедама устал. Прижавшись к бортику, и положив щёку на руку, он собирался с силами, чтобы, наконец, вылезти отсюда.
- Ахура Мазда, спасибо тебе, - шептал он немевшими губами, трясясь всем телом и продолжая икать. – Фарваши, благодарю…
Оставаться в бассейне больше было нельзя. Слуга продрог до мозга костей. Суедама облокотился о бортик и попытался, оттолкнувшись, подтянуться вверх. Но тело было тяжёлым, а руки почти не слушались. Ноги пронзила скручивающая боль, когда он попытался подтянуться на носочках. Су застонал, опираясь на руки и наваливаясь на бортик грудью, безрезультатно стараясь выползти, и побороть судороги в ногах. К царапинам добавились новые.
- Ахура Мазда… - произнёс он в ужасе, понимая, что сейчас не выдержит, отпустит и погрузится в воду. – Господин мой! – всё громче. – Мой принц! Помогите! – в панике, кусая губы.- Джэхэнджир-ага!!! – хрипло и громко насколько мог. - Учитель мой!!!! – в отчаянье, понимая, что врядли кто-нибудь услышит, ведь и днём-то место не людное.